Битва при Хариме (1164 г.)

Воспользовавшись уходом Амори в Египет (с конца июля тот блокировал крепость Бильбейс, защищаемую Ширку) и, возможно, также с целью отвлечь короля из этой страны, летом 1164 г. Нур ад-Дин открыл второй фронт против христиан. Он осадил Харим (Аран) - стратегически важную крепость на границе княжества Антиохийского и Алеппо, расположенную всего в дне пути от Антиохии.

Как пишет христианский хронист, «Норадин» «собрал отовсюду царей и народы неверных». По словам автора «Анонимной сирийской хроники» и Ибн ал-Асира, к Махмуду, собиравшему войска в Алеппо, присоединились его брат Кутб ад-Дин Махмуд б. Зенги, владыка Мосула и ал-Джазиры, во главе «аскара Мосула [возможно, 2000 всадников] и прочих воинов веры (муджахидун)»; Зайн ад-Дин Али Кучук, правитель Арбила и Синджара (командовал контингентом Кутб ад-Дина и лично возглавлял его авангард); Фахр ад-Дин Кара Арслан б. Давуд, властитель Хисн Кайфы; Наджм ад-Дин Алби б. Тимурташ, правитель Мардина; Шихаб ад-Дин Махмуд, господин ал-Биры (в 1170 г. привел 200 всадников); Маджд ад-Дин; Сайф ад-Дин, наместник Манбиджа и Эдессы (возможно, 500 всадников). Несомненно, для этой кампании Нур ад-Дин в дополнение к своему аскару (возможно, 2-3 тыс. всадников) набрал и вспомогательные войска - несколько тысяч туркменов и арабов. Не забудем, что 2000 всадников под началом Ширку ранее отправились в Египет. Поэтому, как несложно убедиться из перечня контингентов, главной ударной силой Нур ад-Дина под Харимом являлись восточные отряды («почти все князья Востока», по характеристике Гийома Тирского), в том числе приведенные Артукидами (Хисн Кайфа, Мардин, ал-Бира). Впрочем как раз последние, судя по приведенным Ибн ал-Асиром и Камал ад-Дином словам правителя Хисн Кайфы и его приближенных, явились на джихад Нур ад-Дина нехотя, не имея иного выбора, кроме как подчиниться призыву.

Сирийский хронист оценивал армию эмира в 70 тыс. всадников и 40 тыс. пехотинцев. Цифры, разумеется, завышены во много раз, но примечательно соотношение конницы и пехоты, равно как и само по себе сообщение о наличии пеших воинов. Другие источники тоже не содержат конкретной информации о численности армии Нур ад-Дина. Характеристики наподобие «несметных тысяч» (Гийом Тирский) или «неисчислимого множества» (письмо короля Амори) в этом отношении не помогают. Ясно лишь одно - огромное, и традиционное, преимущество мусульман в коннице. Это и решило исход сражения.

Среди воинов Махмуда находились старый воин и поэт Усама б. Мункыз и молодой Йусуф б. Аййуб, будущий Салах ад-Дин. Как-то раз, сидя под деревом в компании с Маджд ад-Дином, молочным братом Нур ад-Дина, и Заки ад-Дином Ахмадом б. Масудом из Мосула (он-то и поведал об этом разговоре) и услышав замечание первого (он надеялся, что эмир сделает его наместником Харима, когда город падет), Ибн Аййуб заявил: «Обращаю к Аллаху… пожелание - если шахид [Нур ад-Дин] завоюет Египет, пусть он сделает меня правителем этой страны». Затем, обратившись к Ибн Масуду, Йусуф и Маджд ад-Дин попросили его поделиться своим желанием. Тот сначала отнекивался, но потом высказался: «Желаю получить город Имм»; добавив: «Но все это лишь пустые слова, ибо один Аллах исполняет то, что решит в мудрости своей». Случилось, однако, все именно так, как и желали беседующие (если, конечно, сама беседа имела место, поскольку другие источники сообщают, что будущий Саладин тогда помогал своему дяде Ширку, находясь в Египте). Нур ад-Дин, разбив франков и взяв Харим, действительно отдал его Ибн ад-Дайа, а тот подарил замок Имм (неподалеку от Харима) Заки ад-Дину. Что до Йусуфа б. Аййуба, то он стал правителем Египта, а потом присоединил к своим владениям Сирию, ал-Джазиру, Трансиорданию и Йемен...

Но всему этому еще только предстоит произойти, а пока что мусульманам приходилось решать более насущные дела. Они выставили камнеметы манджаники («расположив их кругом, по обычаю») и начали засыпать осажденных камнями и стрелами из луков, не давая тем ни минуты покоя. В крепости распоряжался «Арнагд, могучий воин»; Робер де Ториньи упоминает, что после занятия Харима (1158 г.) Бодуэн III назначил туда Рено де Сен-Валери (хотя в 1159-1160 гг. тот, похоже, находился в королевстве). Под его началом гарнизон выдерживал непрерывную бомбардировку и отбивал штурмы. Всего в Хариме будто бы находилось около 7000 чел. - воинов, женщин и детей. В конце концов, осажденные, как утверждает в своем письме французскому королю патриарх Антиохийский, «назначили день, после которого не смогут более держаться». Из письма командора тамплиеров Иерусалима Жоффруа Фуше видно, что главная опасность заключалась не в штурмах и обстреле: защитники Харима почти совсем лишились продовольствия и воды, и не могли больше выносить тяготы осады.

Уведомленные о тяжелом положении жителей Харима, для снятия осады северо-сирийские государства выслали коалиционную армию: Боэмунд III Антиохийский (ему же было поручено управление Иерусалимом в отсутствие короля), Раймунд III Триполитанский, греческий контингент, армянские отряды. По выражению Михаила Сирийца, «собрались пять государей». Кроме правителей Антиохии и Триполи, явились «всемогущий» Торос II Рубенид, князь Горной Киликии, дукс Равнинной Киликии Константин Каламан («грек Дука из Тарса»), герой битвы в ал-Букайа, и некий «магистр братьев [военных орденов]» (командор Храма или Госпиталя в Триполи). Ал-Имад ал-Катиб, Ибн ал-Асир и Камал ад-Дин прибавляют к списку командиров «сына Жослена», т.е. Жослена III, титульного графа Эдессы. Гийом Тирский подтверждает его присутствие, как и еще одного участника предшествующего сражения - Юга VIII де Люзиньяна (о нем также сообщают патриарх Эмери и Фуше).

Всего союзников собралось в Антиохии 30 тыс. всадников и пехотинцев - «греков, армян и франков» (версия Ибн Асакира и Сибта б. ал-Джаузи, в целом разделяемая авторами прочих арабских хроник; интересно, что франки перечисляются в последнюю очередь); около 13 тыс. конницы и пехоты (по Михаилу Сирийцу и Бар Гебрею); 600 всадников и 5000 пеших (согласно «Анонимной сирийской хронике»); рыцари, тюркополы и пехотинцы (письмо Жоффруа Фуше; далее он оценивает количество рыцарей в 600, а пехотинцев в 12000). Из сопоставления этих данных видно, что последний автор, хотя и упоминает Тороса, скорее всего не учел присутствие армян и ромеев. Тем более сирийский хронист далее сам оценивает потери «франков» более чем в 10 тыс. чел. Учитывая слуг, можно согласиться с численностью союзной армии в 13 тыс. чел. («большое войско», по характеристике короля Амори), из которых, однако, только 600 были рыцарями, а еще 400, возможно, тюркополами. Вызывает интерес скорость мобилизации столь внушительной армии, составленной из представителей нескольких, хотя и граничащих друг с другом государств.

Рыцарей и пехотинцев сопровождали, по словам мусульманских авторов, «их епископы и их монахи». Кроме того, из письма Эмери видно, что триполитанские тамплиеры и госпитальеры оказались среди участников сражения при Хариме. Согласно второму письму Фуше, тамплиеры лишились в сражении 60 рыцарей, не считая братьев-сержантов и тюркополов. Поскольку семь братьев уцелели и если гипотетически принять соотношение 3:1 для прочих всадников, то тамплиеры выставили для этой кампании 67 рыцарей и, возможно, 200 сержантов, тюркополов и оруженосцев. Интересно то, как характеризовали участников сражения патриарх Иерусалимский Амори и папа Александр III. Первый писал о «великом множестве братьев святого Госпиталя Иерусалимского и Храма». Но папа (в русле политики Святого Престола, для которого главенствующее значение имела благотворительная, а не военная активность госпитальеров) говорит о «братьях Госпиталя» и «рыцарстве Храма».

«Выстроив баталии и распределив их на отряды», союзники спешно выступили из Антиохии 10 августа - день св. Лаврентия (дата приводится в письме патриарха Эмери). В «Истории атабеков» их продвижение описывается в эпических тонах: «Они направились к Хариму, одни пешком, другие на хорошо выученных конях, с их пылкими бойцами, готовыми разнести все на части храбрецами, привычными к боям и приученными к погоне за людьми героями. Они устремились с каждой возвышенности [Коран, 21:96] и в таком количестве, что мусульмане преисполнились ужаса... Пехотинцы, в несметном количестве, сопровождали их; так, что земля была ими покрыта и поднятая ими пыль закрыла небо». Сибт б. ал-Джаузи также подчеркивал наличие необычайно многочисленной пехоты в армии христиан. По словам тамплиера Жоффруа Фуше, «никогда в наше время в этих землях не выступало против неверных столь прекрасное объединенное войско христиан». К несчастью, это была армия львов, предводительствуемая двумя молодыми франкскими баранами.

В тот же день войско христиан подошло к Хариму. «Когда тюрки услышали о приближении франков, они ушли от замка к Аму, соседней деревне. Франки прибыли и стали лагерем там же, где прежде стояли тюрки» («Анонимная сирийская хроника»). По версии Гийома Тирского, решению о добровольном снятии осады предшествовал военный совет, после чего мусульмане собрали вещи и приготовились уходить. Согласно письму патриарха Эмери, хитроумные тюрки, сняв осаду, «остановились неподалеку от замка среди ущелий в своей стране».

Ибн ал-Асир уточняет, что Нур ад-Дин воодушевил своих воинов, роздал им деньги и отступил к Арте (Артаху), а франки стали лагерем близ Амма. По словам хрониста, Махмуд рассчитывал на то, что «франки бросятся за ним в погоню и, когда они отдалятся от своей страны, ему будет легче победить их». Камал ад-Дин добавляет, что Нур ад-Дин отправил свое имущество в Тизин; но в его изложении франки «пришли к ас-Сафифу, затем вернулись в Харим». Однако, когда правое крыло мусульман побежало, его воины дошли до самого Ама (Имма).

С другой стороны, Нур ад-Дин мог не заманивать франков в погоню, а просто избегал давать сражения, не желая рисковать и памятуя о неудаче прошлого года. Как бы то ни было, он отступил, Харим был освобожден и цель кампании достигнута.

Увы, возглавляли союзную армию две военных бездарности. Боэмунд ничему не научился у своего отчима [1]. Раймунд же только благодаря Хариму постиг не только чрезмерную осторожность, когда доходило до столкновений с мусульманами, но и безмерный пиетет перед исламом и его правителями. Тоже молодой Константин Каламан, «увлекшись неразумной смелостью и пустившись без толку в погоню» (характеристика его соотечественника, Иоанна Киннама), последовал примеру франков. Остается один Торос, и он-то как раз советовал ограничиться уже сделанным, вывести слабых и больных из крепости, усилить гарнизон и вернуться в Антиохию, чтобы дождаться там возвращения короля Амори из Египта. Но франки (особенно граф Триполи) отвергли его совет («Анонимная сирийская хроника»). Гийом Тирский подтверждает, что Торос «изначально» был недоволен тем, что христиане пустились в погоню за врагами, снявшими осаду. Князь даже пытался разубедить прочих вождей, но тщетно.

11 августа (12-го, согласно письму Фуше, или даже 10-го, если верить Гийому Тирскому), как следует из письма патриарха Эмери, христиане последовали за противником в те ущелья, где он находился - не слишком разумный маневр, как оказалось. «Наши же, тем не менее, теснили их. Злоупотребляя успехом и удачной ситуацией, они не удовольствовались тем, что избавили осажденных от осады столь мощным противником, но неосторожно последовали за ним, нарушив строй и вопреки военной дисциплине рассеялись повсюду туда и сюда. А тюрки, внезапно повернув назад и собравшись с духом и силами, схватились с ними в заболоченном ущелье, сокрушив первой же атакой…» (Гийом Тирский). «Когда они подошли поближе, а тюрки на холме увидели, как их [франков] мало, они протрубили в трубы, спустились на них, окружили, словно кольцо, и мощно ударили на них» («Анонимная сирийская хроника»).

Итак, по версии христианских авторов, союзники бросились в погоню за ушедшими от Харима мусульманами, в пути утратили порядок, разделились и рассеялись, став легкой добычей внезапно развернувшихся и атаковавших в удобном для них месте врагов. Исход боя решила первая же атака противника. Согласно письму Фуше, «при первом столкновении обратили в бегство» мусульман (он мог иметь в виду отступление Нур ад-Дина от Харима), но те в конечном счете взяли верх благодаря своему численному превосходству.

Ибн ал-Асир, однако, излагает события иначе, придавая бою при Хариме черты правильного сражения. Франки в своем лагере у Амма, поняв, что до Нур ад-Дина им не достать, начали отходить обратно к Хариму. Эмир преследовал их с храбрейшими из мусульман, выстроенными в боевые порядки. Когда обе армии увидели друг друга, они приготовились к сражению. Вырвавшись из облака пыли, франки начали битву, атаковав правое [левое, согласно Абу Шаме] крыло мусульман (войска из Алеппо и Хисн Кайфы) [2]. Мусульмане дрогнули и побежали, франки погнались за ними. «Говорят, что это поражение правого крыла было заранее согласованной уловкой. Речь шла о том, чтобы увлечь франкских всадников в погоню за правым крылом, удалить от своей пехоты, а потом мусульмане, сохранившие порядок, ударят на них… и уничтожат». Таким образом, рыцари, вернувшись, не найдут ни одного пехотинца и лишатся «убежища», где они могли бы укрыться. Тем временем вернутся беглецы, и франки будут окружены. Так и было сделано. Зайн ад-Дин с войсками Мосула [очевидно, левое крыло армии] атаковал пехотинцев, перебив их или взяв в плен. Вернулась христианская конница - она не стала долго гнаться за беглецами, опасаясь за свою пехоту (примечательно именно беспокойство всадников за своих пеших ратников!). Но «беглецы» правого крыла тоже вернулись, и франкские всадники, видя своих пехотинцев убитыми или пленными, а себя - окруженными со всех сторон, пали духом. Бой был ожесточенным, но многие франки погибли и в итоге они потерпели поражение.

У Камал ад-Дина обстоятельства сражения изложены сходно, но оно, похоже, происходит под самим Харимом (в любом случае, нет серьезных оснований переименовывать данный бой в «битву при Артахе», как это делает А. Мюррей). Хронист добавляет колоритную деталь: «Нур ад-Дин стоял напротив них [бегущих мусульман правого фланга] на холме, взывая к Аллаху, с непокрытой головой» [3].

О том, что бегство было спланировано заранее, Камал ад-Дин ничего не сообщает. Разгром франкской пехоты, по его версии, случился при следующих обстоятельствах: «Пехотинцы франков остались вблизи Имма (Ама), что прилегает к Хариму [со стороны] ас-Сафифа, и повернулся к ним Зайн ад-Дин Али Кучук с войском Мосула. Нур ад-Дин поместил его в засаде в конце долины, среди зарослей тростника; они напали на франков с тыла». Дальнейший рассказ сходен с версией Ибн ал-Асира: франкская конница вернулась, но обнаружила, что их пехотинцы перебиты или взяты в плен; Нур ад-Дин тогда бросился в погоню за франками, вместе с теми мусульманами, что ранее бежали от них. Франки были окружены и в ожесточенной схватке лишились множества людей.

Сложно сказать, кому из хронистов следует отдать предпочтение. Вариант с правильным сражением в поле и выстраиванием боевых порядков, с искусно продуманным, но очень сложным планом, предусматривавшим два маневра ложного бегства и одну засаду, дабы разделить пехоту и конницу противника, а потом перебить их поодиночке, - согласно мусульманским хроникам, воспевающим триумфы шахида Махмуда. Или же: быстрое, плохо организованное и дурно исполненное преследование, в ходе которого франки пришли в беспорядок и разделились, после чего были разбиты по частям повернувшимися назад и атаковавшими мусульманами, - такова христианская версия событий. Она же вполне логична и прослеживается по наиболее ранним по времени источникам. Латиняне нисколько не скрывали того, что вина за поражение лежит на них самих и вызвана нарушением правил военной науки - христиане начали преследование отступившего противника, когда это от них совершенно не требовалось, поскольку задача похода (снятие осады с Харима) была уже выполнена. Между тем, если бы франки не преследовали Нур ад-Дина, не было ни битвы, ни страшного поражения, настигшего их. Надменные военачальники союзной армии, самоуверенно пренебрегшие советом Тороса, «не довольствуясь таким Божьим благодеянием» (Амори; речь о снятии осады) и «действуя не слишком разумно» (Эмери), последовали за врагами. Нур ад-Дин, вполне очевидно, отступал до тех пор, пока не счел нужным (видя, как лишились единства и строя отряды гнавшихся за ним франков) дать бой в удобном для него месте - том самом ущелье (близ Имма?), где и погибла армия коалиции. Вполне может быть и так, что он планировал подобное с самого начала, но нельзя (ведь христиане могли и остаться под Харимом) отбросить и то предположение, что его решение атаковать было спонтанным.

Зрелище было жалким. Разбитые, христиане падали под ударами врагов. «Никто не взывал к былой отваге, никто, не помня о доблестях отцов и своих собственных, не старался отразить нападение либо решительно биться, чтобы заслужить свободу и ради чести и славы предков. Позабыв о достоинстве, они стремительно избавлялись от оружия и позорно умоляли о пощаде…» (Гийом Тирский; любопытно, что последняя фраза фактически продублирована у Абу Шамы).

Боэмунд III, Раймунд III Триполитанский, дукс Каламан, Жослен III, Юг де Люзиньян и многие другие рыцари были захвачены в плен: «чтобы спасти свою жизнь позором и бесчестьем, сдались врагам» и были и отведены, закованные в цепи, словно рабы, в Алеппо, где брошены в темницы. Кого выкупили вскоре (Боэмунд), кого отпустили за символический выкуп - 150 шелковых одежд (Каламан), кто вышел на свободу многие годы спустя (Раймунд и Жослен), а кто так и сгинул в плену у сарацин (Юг де Люзиньян). И. Гравель предполагал, что Готье III де Бризбарр, сеньор Бейрута, и его братья Ги и Бернар, освобожденные из плена в 1166 г., попали туда двумя годами ранее, именно при Хариме. Это представляется маловероятным. Согласно анналам Камбрэ, в сражении с Нур ад-Дином был разбит король Амори (= князь Боэмунд) и взят в плен знаменосец его (= князя Антиохийского).

Потери победителей неизвестны. Количество погибших христиан неизвестно. Одни мусульманские авторы (Ибн ал-Асир, Камал ад-Дин) пишут, что число их превысило 10 тысяч (вполне может быть, учитывая, что погибла вся пехота и многие рыцари), другие щедро удваивали эту цифру. Михаил Сириец сообщает, что «все братья были убиты»; выше приводилась оценка потерь тамплиеров, близкая к 90 % личного состава. Вряд ли госпитальеры отделались легче. К тому же, Нур ад-Дин не имел привычки брать в плен воинов военных орденов. Пехотинцев же перерезали по той причине, что, в отличие от рыцарей, здесь не приходилось рассчитывать на выкуп. Сибт б. ал-Джаузи говорит о 6000 пленников, но, как и другие оценки их количества, его слова не внушают доверия.

Спаслись немногие - лишь те, кого вынесли кони или кому способствовала удача. Из военачальников армии только Торос добрался до Антиохии. Во время «преследования» тюрок он, очевидно, держался позади франков и избежал участия в бою. Видя поражение союзников, армянский князь искал спасения в бегстве. Камал ад-Дин передает слух, что туркмены Йарукийа освободили «Млиха» (Тороса), и он бежал.

Покончив с союзной армией, Нур ад-Дин снова подступил к Хариму, и уже 12 августа тот капитулировал. Гарнизону и населению позволили благополучно уйти в столицу княжества. Отныне Харим всегда будет принадлежать мусульманам, а восточной границей княжества стала р. Оронт. Подступы к Антиохии со стороны Алеппо были открыты, и столица княжества оказалась под угрозой нападения. Рейд мусульман на земли княжества не замедлил себя ждать. Осенью был захвачен и Баньяс. И только опасения, что в ситуацию вмешается греческий император, и появление короля Амори на севере помешали Нур ад-Дину занять Антиохию. Но и без того княжество, все более подпадающее под влияние Византии, в последующие десятилетия (за редкими исключениями наподобие Хаттина и Ла-Форби) фактически выходит из состояния вооруженного конфликта с исламом, в лучшем случае - обороняясь, но чаще вступая в мирные соглашения, перемирия и союзы с мусульманами. Наконец, после тяжелого поражения при Хариме папа Александр III призвал всех верующих поспешить на помощь христианам Святой земли (январь 1165 г.), фактически провозгласив новый крестовый поход.

© Нечитайлов М.В., 2012
© Бойчук Б.В., 2012
DEUSVULT.RU, 2012

Список сокращений

MGH. SS. - Monvnemta Germaniae Historica. Scriptores.

RHC. Occ. - Recueil des Historiens des Croisades: Historiens occidentaux.

RHC. Or. - Recueil des Historiens des Croisades: Historiens orientaux.

Источники

1. «Анналы Святой Земли»: Annales de Terre Sainte, 1095-1291. - P., 1884. - P. 7-8.

2. Абу Шама: RHC. Or. - P., 1898. - T. IV. - P. 108-109, 126; Extraits des historiens arabes, relatifs aux guerres des croisades. - P., 1829. - P. 277.

3. Анналы Камбрэ: MGH. SS. - Hannover, 1858. - T. XVI. - S. 536.

4. Анонимная Сирийская хроника: The First and Second Crusades from an Anonymous Syriac Chronicle / ed., trans. A.S. Tritton, H.A.R. Gibb // Journal of the Royal Asiatic Society. - 1933. - Pt. 1-2. -P. 303-304

5. Бар Гебрей: Bar Hebraeus Chronography / trans. E.A.W. Budge. - L., 1932. - P. 288.

6. Второе письмо Жоффруа Фуше Людовику VII (1164): RHG. - P., 1878. - T. 16. - P. 63.

7. Гийом Тирский: RHC. Occ. - P., 1844. - T. 1. P. 895-897.

8. Готье Бейрутский: Gravelle Y. Le problème des prisonniers de guerre pendant les Croisades orientales (1095-1192). Mémoire présenté pour obtenir la maîtrise ès arts en histoire, University of Sherbrooke. - 1999. - P. 140; Rey E. Les seigneurs de Barut // ROL. - 1896. - T. IV. - P. 15.

9. Ибн ал-Асир, «История атабеков Мосула»: RHC. Or. - P., 1876. - T. II. - Pt. 2. - P. 220-223, 225-226.

10. Ибн ал-Асир: RHC. Or. - P., 1872. - T. I. - P. 537-540.

11. Ибн Асакир: Zouache A. Armeés et combats en Syrie de 491/1098 à 569/1174. - Damas, 2008. - P. 116-117.

12. Иоанн Киннам: Краткое обозрение царствования Иоанна и Мануила Комнинов (1118-1180). Труд Иоанна Киннама. - СПб., 1859. - С. 239.

13. Камал ад-Дин: Семенова Л.А. Из истории средневековой Сирии. Сельджукский период. - М., 1990. - С. 207-208; Kamal-ad-Dîn. Histoire d’Alep. - P., 1900. - P. 30-32.

14. Михаил Сириец: Chronique de Michel le Syrien / trad. J.-D. Chabot. - P., 1905. - T. 3. - P. 324.

15. Первое письмо командора ордена Храма Жоффруа Фуше Людовику VII (1164): RHG.  - P., 1878. - T. 16. - P. 60.

16. Письмо короля Амори Людовику VII (1165): RHG. - P., 1878. - T. 16. - P. 79.

17. Письмо патриарха Иерусалимского Амори де Неля западному клиру (1164/1165): AOL. 1881. - T. I. - P. 386.

18. Письмо патриарха Эмери Людовику VII (1164): RHG. - P., 1878. - T. 16. - P. 61-62.

19. Продолжатель хроники Сижебера: MGH. SS. - Hannover, 1844. - T. VI. - S. 411.

20. Робер де Ториньи: MGH. SS. - Hannover, 1844. - T. VI. - S. 508, 514.

21. Роджер Уэндовер: Rogeri de Wendover Chronica, sive Flores Historiarum. - L., 1841. - Vol. II. - P. 313.

Литература

1. Виймар П. Крестовые походы: миф и реальность священной войны. - СПб., 2003. - С. 280.

2. Ишимикли И.В. Орден госпитальеров: становление и эволюция в контексте внутрицерковных отношений на Латинском Востоке в XII столетии: дис. … канд. ист. наук. - Нижний Новгород, 2006. - C. 161.

3. A History of the Crusades / ed. K.M. Setton. - Madison, 1969. - Vol. 1. - P. 524, 551.

4. Barber M. The New Knighthood: A History of the Order of the Temple. - Cambridge, 1994. - P. 97.

5. Bulst-Thiele M.L. Sacrae Domus Militiae Templi Hierosolymiiani Magistri: Untersuchungen zur Geschichte des Templeordens 1118/9-1314. - Göttingen, 1974. - S. 69, 72.

6. Chalandon F. Jean II Comnène (1118-1143) et Manuel I Comnène (1143-1180). Les Comnènes: Etudes sur l’Empire byzantin au XIe et XIIe siècles. - P., 1912. - T. II. - P. 525.

7. Delpech H. La tactique au XIIIme siècle. - P., 1886. - T. 2. - P. 207-208.

8. Derenbourg H. Ousâma ibn Mounkidh, un émir syrien au premier siècle des croisades (1095-1188). - P., 1889. - Pt. I. - P. 309.

9. Dussaud R. Topographie historique de la Syrie antique et médiévale. - P., 1927. - P. 171-172.

10. Heath I. Armies and Enemies of the Crusades 1096-1291. - Worthing, 1978. - P. 52.

11. Hiestand R. Die Anfänge der Johanniter // Die Geistlichen Ritterorden Europas. - Sigmaringen, 1983. - S. 73.

12. Köhler G. Die Entwickelung des Kriegswesens und der Kriegführung in der Ritterzeit. - Breslau, 1889. - Bd. 3. - Abt. 3. - S. 211-213.

13.  LaMonte J.L. Feudal Monarchy in the Latin Kingdom of Jerusalem, 1100 to 1291. - Cambridge, Mass., 1932. - P. 195-196.

14. Lev Y. Infantry in Muslim Armies during the Crusades // Logistics of Warfare in the Age of the Crusades. - Aldershot, 2006. - P. 191-192.

15. Lilie R.-J. Byzantium and the Crusader States, 1096-1204. - Oxford, 1993. - P. 190.

16. Lyons M.C., Jackson D.E.P. Saladin: The Politics of the Holy War. - Cambridge, 1982. - P. 8-9.

17. Murray A.V. (ed.) The Crusades: An Encyclopedia. Vol. I-IV. - Santa Barbara; Denver; Oxford, 2006. - P. 109.

18. Nicholson R.L. Joscelyn III and the Fall of the Crusader States, 1134-1199. - Leiden, 1973. - P. 32-34.

19. Rey E. Les Colonies franques de Syrie aux XIIe et XIIIe siècles. - P., 1883. - P. 341.

20. Rey E. Résumé chronologique de l’histoire des princes d’Antioche // ROL. - 1896. - T. IV. - P. 374-375.

21. Röhricht R. Geschichte des Königreichs Jerusalem (1100-1291). - Innsbruck, 1898. - S. 317-319.

22. Runciman S. A History of the Crusades. - Cambridge, 1951. - Vol. II. - P. 369.

23. Schlumberger G. Campagnes de roi Amaury Ier de Jérusalem en Égypte, au XIIe siècle. - P., 1906. - P. 84-89.

24. Smail R.C. Latin Syria and the West, 1149-1187 // Transactions of the Royal Historical Society. - 1969. - Vol. 19. - P. 10-11.

25. Smail R.C. Crusading Warfare, 1097-1193. - Cambridge, 1995. - P. 134-135, 183.

26. Stevenson W.B. The Crusaders in the East. - Cambridge, 1907. - P. 189.

27. Zouache A. Armeés et combats en Syrie de 491/1098 à 569/1174. - Damas, 2008. - P. 617-618.

Примечания